Биобезопасность
Имеются данные о разработке экспериментальных подходов и проведении предклинических и клинических испытаний методов генной терапии почти 30 моногенных заболеваний человека. Однако в первых клинических исследованиях не удалось достичь продолжительного терапевтического эффекта (за исключением применения генной терапии у больных с наследственным дефицитом фермента аденозиндезаминазы).
В ходе клинических исследований часто возникали определенные проблемы: векторы не всегда достигали нужных клеток, перенос генов был неэффективен или их экспрессия недостаточно продолжительна для достижения терапевтического эффекта, часто развивался клеточный или гуморальный иммунный ответ на вирусные или чужеродные белки, что требовало введения повторных доз генетического материала, и др. Выявленные недостатки и возникшие проблемы вызвали необходимость проведения фундаментальных, более целенаправленных клинических исследований. В результате моногенным заболеваниям посвящено лишь около 10% общего числа протоколов генной терапии.
Более сложными являются исследования в направлении ряда приобретенных заболеваний, развитие которых обусловлено комплексным взаимодействием генов и воздействием факторов окружающей среды— диабета, остеопороза, ревматоидного артрита, рака и даже СПИДа. Результаты первых клинических испытаний этих подходов оказались в высшей степени обнадеживающими, в особенности при лечении нейродегенеративных и онкологических заболеваний нервной системы. Значительная часть клинических исследований посвящена лечению больных со злокачественными новообразованиями (около 64% от числа всех исследований), с наследственными моногенными болезнями (13%) и инфекционными заболеваниями (8%), в частности СПИДом.
В настоящее время наибольшее распространение получила генная терапия опухолевых заболеваний, по-видимому, из-за огромного множества раковых заболеваний в мире. С другой стороны в отношении тяжелых, часто безнадежных раковых больных утрачивают своё значение такие соображения, как отдаленный риск генетических повреждений
Специалисты полагают, что перспективная технология генной терапии СПИДа, например, позволит значительно сократить расходы на широко используемое в настоящее время противовирусное лечение, которое далеко не всегда эффективно и нередко сопровождается серьезными осложнениями.
Разрабатываемые методы генной терапии направлены на устранение повторных инъекций лекарственных препаратов, что является существенным преимуществом для пациента, в том числе экономического характера.
Сейчас разрабатывается метод генной терапии, при которой вектор будет содержать ген, кодирующий продукцию какого-либо белка, а также молекулярную структуру, которая способна регулировать экспрессию гена в зависимости от приема внутрь специального лекарственного средства.
В кардиологии разрабатывают методы использования аденовирусных векторов для переноса генов, способных вызывать гиперплазию миоцитов в клетки миокарда пациентов, перенесших инфаркт. Однако повреждение клеток в результате прямого введения генетического материала в миокард, а также индукция клеточного иммунного ответа на антигены аденовируса пока препятствуют внедрению этих методов в клиническую практику.
Для лечения ишемической болезни сердца перспективен метод генной терапии, направленный на стимуляцию образования новых кровеносных сосудов (ангиогенез). На стадии эмбрионального развития в процессах ангиогенеза может участвовать множество факторов роста. Однако у взрослого человека ангиогенные факторы в основном продуцируются при заживлении ран, а также при некоторых патологических процессах (росте злокачественных опухолей или при диабетической ретинопатии). При разработке методов ангиогенной генной терапии изучают факторы роста, которые можно использовать для активации ангиогенеза. Для лечения больных с солидными злокачественными опухолями, наоборот, разрабатывают методы подавления ангиогенеза посредством ингибиции выработки эмбрионального фактора роста, стимулирующего ангиогенез.
Разработана систему, несущую ген, который кодирует продукцию одного из факторов системы свертывания крови. Введение такого вектора внутримышечно больным гемофилией предупреждает возникновение кровотечений. Результаты первых клинических исследований свидетельствуют, что после такого лечения пациенты с гемофилией более года не испытывают необходимости в инъекциях фактора. (Kaufman R.J. Advances toward gene therapy for hemophilia at the millennium//Hum.Gene Ther.1999.V.10.P.2091-2107). В настоящее время на проведение курсов заместительной терапии для одного больного гемофилией А или в США ежегодно затрачивают 100 тыс. долларов. Если новый метод лечения позволит пациентам обходиться без инъекций в течение 5-10 лет, то экономическая выгода от проведения генной терапии несомненна. (Зеленин А.В., 200; БАРАНОВ В.С.,1999).
Единственным и непременным ограничением, сохраняющим свою силу в современных условиях, при применении генной терапии для лечения многих заболеваний является то, что все генотерапевтические мероприятия должны быть направлены только на конкретного больного и касаться исключительно его самого. Принципиально, наследственные болезни можно было бы вылечить раз и навсегда, воздействуя на половые клетки или вводя здоровые гены в клетки зародыша, так, чтобы они передавались по наследству. Методы генной терапии позволяют лечить различные генетические патологии в период внутриутробного развития плода. Введенный ген, попадая во множество интенсивно делящихся клеток, предотвращает развитие заболевания. Однако современный уровень знаний не позволяет проводить коррекцию генных дефектов на уровне половых клеток и клеток ранних доимплантационных зародышей человека в связи с реальной опасностью засорения генофонда нежелательными искусственными генными конструкциями или внесением мутаций с непредсказуемыми последствиями для будущего человечества. Вместе с тем в научной литературе все чаще и настойчивее раздаются призывы к возобновлению дискуссии о целесообразности генокоррекции зародышевых и половых клеток человека.
Поскольку использование генной терапии служит темой многих религиозных, этических и медицинских споров, Совет Европы еще в 1996 году подписал конвенцию о защите прав и достоинства человека в связи с приложениями биологии и медицины. В одном из четырех пунктов этой конвенции, который касается интервенции в геном человека, подчеркивается, что всякое изменение генома может производиться только на соматических клетках. Кроме того, \"Конвенция о правах человека и биомедицине\" содержит запрет на селекции по половому признаку. В России для регламентации вопросов этики генной инженерии и геномики вообще в 1998 году принят закон «О государственном регулировании в области генно-инженерной деятельности».
Возможности исправления генетических дефектов, радикального избавления от любых болезней, которые открывает эта область науки, имеют колоссальное значение для медицины, а следовательно, для фармацевтических и биотехнологических компаний. В настоящий момент усилия биотехнологических компаний направлены на составление тестов для выявления поврежденных генов у людей с определенными заболеваниями или у тех, для кого велик риск развития этих заболеваний. Однако в самое ближайшее время основное внимание в коммерческой сфере сместится с диагностики в сторону создания методов генной терапии. Препараты будущего не станут разрабатываться обычным методом проб и ошибок. Знания о последовательностях и функциях генов и белков позволят создавать лекарства, действие которых будет нацелено на определенные области организма. Следовательно, у них будет гораздо меньше побочных эффектов, чем у современных медикаментов.
Многими фармацевтическими компаниями для производства лекарственных препаратов используется уже сегодня технология рекомбинантной ДНК. На фармацевтическом рынке к таким препаратам относятся, например, рекомбинантные аналоги человеческого инсулина и соматотропина (гормон роста) компаний Eli Lilly, Novo Nordisk, Hoechst, Berlin-Chemie, Pharmacia, эритропоэтин компании Janssen-Cilag. Все подобные современные высококачественные препараты, однако, имеют одно существенное неудобство для больных. Они предназначены для систематического введения пациентам путем иъекций. При генной терапии (и такие методы разрабатываются) пациенту можно ввести ген, который отвечает за дефицитный для организма белок, например инсулин, и необходимость повторных инъекций лекарства исчезает.
В заключение следует отметить, что за короткий период существования генной терапии выполнен огромный объем экспериментальных работ, а также проведены первые клинические исследования, что значительно укрепило её научную базу. Сегодня многие специалисты считают, что вопрос не в том, будут ли достигнуты значительные клинические успехи в результате проведения генной терапии, а в том, когда это произойдет.
В ходе клинических исследований часто возникали определенные проблемы: векторы не всегда достигали нужных клеток, перенос генов был неэффективен или их экспрессия недостаточно продолжительна для достижения терапевтического эффекта, часто развивался клеточный или гуморальный иммунный ответ на вирусные или чужеродные белки, что требовало введения повторных доз генетического материала, и др. Выявленные недостатки и возникшие проблемы вызвали необходимость проведения фундаментальных, более целенаправленных клинических исследований. В результате моногенным заболеваниям посвящено лишь около 10% общего числа протоколов генной терапии.
Более сложными являются исследования в направлении ряда приобретенных заболеваний, развитие которых обусловлено комплексным взаимодействием генов и воздействием факторов окружающей среды— диабета, остеопороза, ревматоидного артрита, рака и даже СПИДа. Результаты первых клинических испытаний этих подходов оказались в высшей степени обнадеживающими, в особенности при лечении нейродегенеративных и онкологических заболеваний нервной системы. Значительная часть клинических исследований посвящена лечению больных со злокачественными новообразованиями (около 64% от числа всех исследований), с наследственными моногенными болезнями (13%) и инфекционными заболеваниями (8%), в частности СПИДом.
В настоящее время наибольшее распространение получила генная терапия опухолевых заболеваний, по-видимому, из-за огромного множества раковых заболеваний в мире. С другой стороны в отношении тяжелых, часто безнадежных раковых больных утрачивают своё значение такие соображения, как отдаленный риск генетических повреждений
Специалисты полагают, что перспективная технология генной терапии СПИДа, например, позволит значительно сократить расходы на широко используемое в настоящее время противовирусное лечение, которое далеко не всегда эффективно и нередко сопровождается серьезными осложнениями.
Разрабатываемые методы генной терапии направлены на устранение повторных инъекций лекарственных препаратов, что является существенным преимуществом для пациента, в том числе экономического характера.
Сейчас разрабатывается метод генной терапии, при которой вектор будет содержать ген, кодирующий продукцию какого-либо белка, а также молекулярную структуру, которая способна регулировать экспрессию гена в зависимости от приема внутрь специального лекарственного средства.
В кардиологии разрабатывают методы использования аденовирусных векторов для переноса генов, способных вызывать гиперплазию миоцитов в клетки миокарда пациентов, перенесших инфаркт. Однако повреждение клеток в результате прямого введения генетического материала в миокард, а также индукция клеточного иммунного ответа на антигены аденовируса пока препятствуют внедрению этих методов в клиническую практику.
Для лечения ишемической болезни сердца перспективен метод генной терапии, направленный на стимуляцию образования новых кровеносных сосудов (ангиогенез). На стадии эмбрионального развития в процессах ангиогенеза может участвовать множество факторов роста. Однако у взрослого человека ангиогенные факторы в основном продуцируются при заживлении ран, а также при некоторых патологических процессах (росте злокачественных опухолей или при диабетической ретинопатии). При разработке методов ангиогенной генной терапии изучают факторы роста, которые можно использовать для активации ангиогенеза. Для лечения больных с солидными злокачественными опухолями, наоборот, разрабатывают методы подавления ангиогенеза посредством ингибиции выработки эмбрионального фактора роста, стимулирующего ангиогенез.
Разработана систему, несущую ген, который кодирует продукцию одного из факторов системы свертывания крови. Введение такого вектора внутримышечно больным гемофилией предупреждает возникновение кровотечений. Результаты первых клинических исследований свидетельствуют, что после такого лечения пациенты с гемофилией более года не испытывают необходимости в инъекциях фактора. (Kaufman R.J. Advances toward gene therapy for hemophilia at the millennium//Hum.Gene Ther.1999.V.10.P.2091-2107). В настоящее время на проведение курсов заместительной терапии для одного больного гемофилией А или в США ежегодно затрачивают 100 тыс. долларов. Если новый метод лечения позволит пациентам обходиться без инъекций в течение 5-10 лет, то экономическая выгода от проведения генной терапии несомненна. (Зеленин А.В., 200; БАРАНОВ В.С.,1999).
Единственным и непременным ограничением, сохраняющим свою силу в современных условиях, при применении генной терапии для лечения многих заболеваний является то, что все генотерапевтические мероприятия должны быть направлены только на конкретного больного и касаться исключительно его самого. Принципиально, наследственные болезни можно было бы вылечить раз и навсегда, воздействуя на половые клетки или вводя здоровые гены в клетки зародыша, так, чтобы они передавались по наследству. Методы генной терапии позволяют лечить различные генетические патологии в период внутриутробного развития плода. Введенный ген, попадая во множество интенсивно делящихся клеток, предотвращает развитие заболевания. Однако современный уровень знаний не позволяет проводить коррекцию генных дефектов на уровне половых клеток и клеток ранних доимплантационных зародышей человека в связи с реальной опасностью засорения генофонда нежелательными искусственными генными конструкциями или внесением мутаций с непредсказуемыми последствиями для будущего человечества. Вместе с тем в научной литературе все чаще и настойчивее раздаются призывы к возобновлению дискуссии о целесообразности генокоррекции зародышевых и половых клеток человека.
Поскольку использование генной терапии служит темой многих религиозных, этических и медицинских споров, Совет Европы еще в 1996 году подписал конвенцию о защите прав и достоинства человека в связи с приложениями биологии и медицины. В одном из четырех пунктов этой конвенции, который касается интервенции в геном человека, подчеркивается, что всякое изменение генома может производиться только на соматических клетках. Кроме того, \"Конвенция о правах человека и биомедицине\" содержит запрет на селекции по половому признаку. В России для регламентации вопросов этики генной инженерии и геномики вообще в 1998 году принят закон «О государственном регулировании в области генно-инженерной деятельности».
Возможности исправления генетических дефектов, радикального избавления от любых болезней, которые открывает эта область науки, имеют колоссальное значение для медицины, а следовательно, для фармацевтических и биотехнологических компаний. В настоящий момент усилия биотехнологических компаний направлены на составление тестов для выявления поврежденных генов у людей с определенными заболеваниями или у тех, для кого велик риск развития этих заболеваний. Однако в самое ближайшее время основное внимание в коммерческой сфере сместится с диагностики в сторону создания методов генной терапии. Препараты будущего не станут разрабатываться обычным методом проб и ошибок. Знания о последовательностях и функциях генов и белков позволят создавать лекарства, действие которых будет нацелено на определенные области организма. Следовательно, у них будет гораздо меньше побочных эффектов, чем у современных медикаментов.
Многими фармацевтическими компаниями для производства лекарственных препаратов используется уже сегодня технология рекомбинантной ДНК. На фармацевтическом рынке к таким препаратам относятся, например, рекомбинантные аналоги человеческого инсулина и соматотропина (гормон роста) компаний Eli Lilly, Novo Nordisk, Hoechst, Berlin-Chemie, Pharmacia, эритропоэтин компании Janssen-Cilag. Все подобные современные высококачественные препараты, однако, имеют одно существенное неудобство для больных. Они предназначены для систематического введения пациентам путем иъекций. При генной терапии (и такие методы разрабатываются) пациенту можно ввести ген, который отвечает за дефицитный для организма белок, например инсулин, и необходимость повторных инъекций лекарства исчезает.
В заключение следует отметить, что за короткий период существования генной терапии выполнен огромный объем экспериментальных работ, а также проведены первые клинические исследования, что значительно укрепило её научную базу. Сегодня многие специалисты считают, что вопрос не в том, будут ли достигнуты значительные клинические успехи в результате проведения генной терапии, а в том, когда это произойдет.
Авторы сайта не несут отвественности за данный материал и предоставляют его исключительно в ознакомительных целях
